Как ветерана лишили квартиры

- Когда началась Великая Отечественная война, Вере Васильевне только-только исполнилось 17 лет. Но вместо того, чтобы влюбляться, счастливо жить, мечтать о светлом будущем, молодой Вере пришлось воевать.
Воевать можно по-разному. Кто-то воюет в окопе с винтовкой, другой у станка сутками напролёт обеспечивает фронт. Обесценивать вклад людей в победу нельзя. Каждый старался как мог.
Старалась и молодая Вера. Она - труженик тыла.
И вот наступила долгожданная победа. Вера полюбила, вышла замуж. Она была счастлива, несмотря на послевоенный голод, тяготы и невзгоды.
Шло время. Родились дети, потом внуки, а потом появились и правнуки.
Долгую жизнь прожила Вера Васильевна, и когда ей исполнилось 87 лет, государство предоставило ей квартиру по договору социального найма - как ветерану Великой Отечественной войны, нуждающейся в улучшении жилищных условий. В этой квартире старенькая труженица тыла и стала жить.
Совсем скоро она совершит большую ошибку, зарегистрировав в квартире правнучку Машу, чтобы та могла поступить в хабаровский институт. 
Маша была очень молода, ей на тот момент было столько же лет, сколько её прабабушке, когда началась война. Но как по-разному эти люди вступили во взрослую жизнь!
Первый «звоночек» прозвучал летом 2019 года, когда ветерана затопили. Пришли составлять акт из домоуправления, но Вере Васильевне сказали, что она его подписать не может, потому что не собственник квартиры. Старушка удивилась, но не придала этому серьёзного значения - наверное, какая-то ошибка.
Оказалось, что не ошибка.
Осенью того же года Маша пришла в гости к прабабушке с риэлторами и начала показывать им её квартиру. На робкие замечания старого человека ответом были молодецкая наглость и откровенное хамство.
- Ты, бабуля, тут никто. Квартира уже давно не твоя. Договор социального найма недействителен. Собирай вещи и по-хорошему уходи из моей квартиры, я её продавать буду. А иначе по суду выселю.
Обошлось, правда, без суда - правнучка престарелую родственницу выгнала. Сменила замки. Соседи говорили, что Маша нашла себе жениха и очень хотела жить с ним, а бабка мешала. Как говорится - дорогу молодым!
На помощь ветерану войны пришла её вторая дочь. Она забрала немощную старушку к себе домой и стала разбираться - собственно, а что же произошло?
А произошло следующее.
Квартира приглянулась Маше. Но как грамотно оформить квартиру на себя, когда она по факту государственная?
Правильно - приватизировать.
Уговаривать, заставлять или принуждать Веру Васильевну отказаться от заслуженной на войне квартиры не пришлось. Достаточно было воспользоваться тем, что она в возрасте и глубоко больной человек.
У неё постоянные головные боли, почти ничего не видит, перенесла инфаркт, тугоуха, еле ходит. 
И вот этого, больного и старого, человека в возрасте 88 лет за ручку приводят в МФЦ «для оформления документов», где ветеран войны, сама того не ведая, подписывает бумагу о передаче квартиры правнучке.
Можно ли ставить в укор больной старушке то, что она доверяла родне и, не особо вникая, «подмахнула» подпись на важных документах?
На протяжении следующих шести лет ей просто врали. Вслух называли «хозяйкой», зная, что это не так.
Новый собственник, по логике, должен нести бремя содержания жилья, но нет! Пусть коммуналку платит прабабушка, которая наивно считает, что она здесь «хозяйка».
И она платила, не подозревая того, что это уже чужая квартира.
Даже лицевой счет переделывать не стали - вдруг увидит? Или соседи подскажут. 
После, в суде, они, не краснея, будут рассказывать о том, что бабуля была здоровее некуда, юридически осведомленная, очень хотела съехать с квартиры и самое главное - сама инициировала приватизацию своего единственного жилья! Причем не на себя, а на правнучку, которая ни о чем таком слыхом не слыхивала и думать не думала. А прабабушка взяла ее за руку и сама повела по инстанциям.
Подписи на документах ее, личные, не подделанные. Поэтому и непонятно правнучке, чем старуха недовольна. Отдала квартиру - пусть живет теперь, где хочет. 
И вообще правнучка ее из дому не выгоняла. Бабулька просто ушла в гости к дочери, а домой возвращаться отказалась, как ни звали. Даже вещи самим вывозить пришлось…
К этим «людям» у меня вопросов нет. С ними мне всё абсолютно ясно.
Но очень хочется спросить общество и государство: что с нами не так?
Почему в канун празднования окончания Великой Отечественной войны мы не в состоянии защитить тех, кто 75 лет назад защитил нас от фашистской нечисти?
Почему сегодня со всех билбордов мы пишем: «Защитим память предков», - но не в состоянии защитить права пока ещё живого ветерана?
Что должно произойти, чтобы чиновники администрации города Хабаровска перестали давать штампованные ответы в суд: «Собственноручно поставила подпись, оснований для удовлетворения иска нет», - не желая хотя бы вникнуть в ситуацию, разобраться в ней?
Неужели СМИ (а я обратился с этой проблемой в три других хабаровских издания, и они ничего не ответили) настолько безразлична судьба престарелого ветерана, которого, по-существу, выбросили на улицу?
Почему суды забыли, что решения должны быть не только законными, но и справедливыми?
Вере Васильевне суд в иске отказал. Квартиру, которую она самоотверженным трудом заслужила во время войны, ей не вернут. 
Она гордилась тем, что государство оценило ее заслуги перед Родиной, хотела хоть немного пожить, сознавая, что это её собственное жильё. И это жильё забрали как раз накануне проведения праздничного парада Победы.
Сегодня ветерану Вере Васильевне уже 94 года. Неизвестно, доживет ли она до следующего 9 мая. А если доживет, то с каким чувством, по-вашему, она должна встречать этот праздник?
И самое главное - где?
Сможем ли мы без стыда праздновать этот день завтра, зная, как поступили с героем войны сегодня?