Под стук колес не сладко спится пассажиру

У истории есть и ирония - она беспощадно смеется над человеческими слабостями и глупостями. Смеется потому, что они повторяются, не извлекая уроков из прошлого. Примеров тому, к великому сожалению, множество.

Классик русской поэзии в нескольких строчках создал беспощадный образ своей страны, от которого становится грустно и печально: «Вагоны шли привычной линией, потряхивали и скрипели. Молчали желтые и синие, в зеленых плакали и пели». В вагонах желтого цвета устроилась знать, те, кто поскромнее, выбрали цвет синий, а в зеленых пила водку, рыдала и плакала Россия простолюдинов.

Все повторяется, на излете века уходящего, в начале нового мы снова мчимся куда-то под стук колес все того же поезда. Отпускные заметки Татьяны Леонидовны Медведевой, ставшей пассажиром железной дороги, убеждают в этом.

«Летайте самолетами - это быстро и удобно!». Сегодня многие, отправляясь в отпуск, стараются сделать наоборот: спешат на поезд. Еще бы, если до Москвы от Хабаровска, как нам сказали в аэроагентстве, билет стоит 7 тыс. 200 рублей.

А уж для железной дороги обязательно найдутся похвальные речи: и не укачивает, и поспать можно, и страну из окна посмотреть. Все это так, но тут свои минусы. Хочу поделиться с читателями тем, с чем мне пришлось столкнуться в поездке в отпуск.

Отправляясь в далекое путешествие, просчитываешь свои капиталы до рубля, чтобы на все хватило. Хорошо, если билеты удалось взять до места отдыха и обратно. А если город, куда ты едешь, не конечный пункт, то, скорее всего, билет на обратную дорогу тебе не дадут, его можно будет взять только за сутки до отправления, то есть в том месте, где отдыхаешь.

Будьте готовы и к тому, что в обратную дорогу за билет с вас могут потребовать сумму значительно большую, чем вы платили в первую дорогу, хотя поезд один и тот же. Например, на поезде 53/54 от Хабаровска до Уфы доедете в плацкартном вагоне за 960 рублей, а обратно на этом же поезде тоже в плацкартном вагоне вернетесь уже за 1260 pyблей (это без июньского повышения цен).

«Почему такая разница? - удивленно спросите, покупая билет в кассе. - Разве тарифы повысились?» Вам спокойно ответят: «Это «южный вагон». Что вы хотите!» «Южный» - это украинский, ведь поезд идет из Харькова во Владивосток. Прогуливаясь на станциях, я обнаружила у своего поезда вагоны самого разного направления. На одном написано: «Владивосток - Пенза», на другом: «Хабаровск - Киев», на третьем: «Владивосток - Самара»... Надо быть очень внимательным, когда отходишь от поезда, - можно его перепутать.

Дорогие украинские вагоны, само собой, спросом у пассажиров не пользуются, все стремятся попасть в «российские», даже граждане солнечной Украины. Так что на конечных станциях наши отечественные вагоны расхватывают, а тем, кто садится уже на дороге, приходится довольствоваться недешевыми «южными».

Но существенной разницы во внешнем облике и в обслуживании между теми и другими практически никакой. Хотя нет, кое-какая разница есть, только вот не в пользу украинского вагона. Когда я ехала в отечественном вагоне в первую дорогу, мне казалось, что проводники (это были мужчины) слишком придирчивы к пассажирам: туда не садись, здесь не стой, местами не меняйтесь!

Иная картина ожидала в «южном» вагоне: проводники, молодые мужчины Саша и Миша - душа нараспашку. Хохляцкая мягкая речь, словно речка, журчит певуче, с придыханием, что ни спросишь, на все - пожалуйста, как вам угодно.

«У нас билет без места, где можно сесть?» - спрашиваю. «Пожалуйста, садитесь на любое, где найдете, лишь бы вас устроило», - отвечает проводник Миша. Места все боковые и верхние. «Не расстраивайтесь, - успокаивает Михаил, - люди сойдут - займете их места». «А в каких городах сойдут?» - интересуюсь. «Походите по вагону, поспрашивайте, - советует проводник, - где понравится, там и договаривайтесь». В итоге за всю мою пятисуточную поездку в поезде пассажиры были сами по себе, а проводники - себе на уме.

Они делают бизнес. И не только Саша с Мишей, но и другие их коллеги. Все торгуют, торгуют, торгуют. Кто чем может: орехами по 30 рублей за килограмм, мороженым и пивом по цене в два раза выше, чем на станциях, украинскими пирожными в пакетах... Но чаще всего водкой. Каждые полчаса, а то и чаще, проезжают тележки, а в них водка и другие самые разные алкогольные напитки.

Вот тут-то и пожалеешь о вселенской пассажирской свободе. Почти в каждом плацкартном купе находятся любители выпить.

B нашем купе ехал парень Сергей, внешне очень похожий на героя фильма семидесятых годов «Усатый нянь»: богатая шевелюра, красивые усики. Рассказал, что в отпуске и едет к матери в Находку, не видел ее целых пять лет, с тех пор, как ушел в армию. В армии женился и остался жить под Самарой. Поделился радостью: везет матери 10 тысяч рублей - на цветной телевизор и холодильник, они у нее вышли из строя, а на новые - денег нет. А тут сынок деньги скопил - ей будет везение!

«Может, мне еще шаль купить? - советуется Сергей с попутчиками, - денег хватит, я прикинул. На еду и обратный путь жена сверх десяти тысяч дала». «Купи, шали недорогие, вон их сколько носят по вагону», - одобрительно соглашаются с ним пассажиры.

Молодой человек начинает прицениваться к пуховым шалям, выбрал за 400 рублей. Пушистая коричневая шаль исчезает в его большом чемодане.

А к вечеру разговорчивого красавца-молодца было не узнать. В соседнее купе села компания, сразу же принявшаяся за спиртное, благо оно под руками: с тележек, по двойной цене. Сергей заглянул в зашумевшее купе на минуту и пропал там надолго. Пьянка шла несколько суток подряд. Раз десять переругались, передрались, перемирились. Сергей переселился, как выпал случай, в пьющее купе. Перед Хабаровском, когда его «друзья» вышли в Биробиджане, явился к нам, старым соседям, стал просить купить у него шаль или куртку. Оказалось: все деньги, что у него были, пропиты или выманены попутчиками. А ему нужно еще добираться от Владивостока до Находки. «Возьмите мой паспорт, дайте хотя бы 100 рублей, я вам вышлю, вы мне паспорт вернете», - стал предлагать всем.

Сергею с трудом удалось сбыть шаль за сотню. Продал он и куртку - за бутылку, снова охота к питию пришла. Не знаю, доехал ли он до своей Находки, так как вышла в Хабаровске.

Раньше в поездах запрещалось пить. Но и теперь в правилах пункт о запрете распития спиртного в вагонах остался. Я о нем прочитала в инструкции «О правах и обязанностях пассажиров и проводников», висевшей на двери проводницкой служебки.

Так почему продают водку и вино прямо в вагоне? Просто у нас свобода торговли, не запрещено торговать спиртным в общественных местах. Вот парадокс: пить алкогольные напитки на транспорте нельзя, а навязывать их пассажирам можно. Да какой мужчина, если приобретет водку в вагоне, утерпит, чтобы не попробовать ее! А тот, кто не захочет пробовать, покупать не станет. Зачем она ему нужна такая дорогая, когда можно на станции взять подешевле! Просто через проводников и работников ресторана идет повальное спаивание пассажиров.

А попробуй напившихся сдай милиции! Сами же проводники Саша и Миша жаловались, что пытались раз это сделать, но оказалось, столько надо возиться с протоколом, что себе дороже. «Хотят - пусть пьют, им же хуже!» - такое заключение сделал один из них. Но хуже в первую очередь непьющим пассажирам.

Надо отдать должное - Саша и Миша водкой не торговали. «Мы сами не пьем и к людям с водкой не лезем», - сказали они. Да, у них другой бизнес. Они, говоря словами Ю. Лермонтова, входят в «мирный круг честных контрабандистов».

Мы не собираемся его разрывать, так как искать обходные пути их заставляет неустроенная жизнь: дома жены без работы, а зарплата проводника небольшая, не прокормишь на нее всю семью. Но уж очень удивительный этот «круг»...

В один из вечеров пассажиры столпились у второго купе. И мне стало любопытно. Оказалось, проводники вынимали из вентиляции в потолке... Что, как вы думаете? Ни за что не догадаетесь. Золотистые фарфоровые вазы. Я подсчитала: 43 штуки. Удивительно, как только они поместились в вентиляционном люке! Ведь размером не маленькие - 30-40 сантиментров по высоте.

Такие же вазы были и в других люках, в том числе и в потолке нашего купе. Проводники постепенно вынимали их и продавали оптовикам, которые невесть откуда появлялись с баулами. Один из пассажиров быстро открыл их секрет: на станциях проводники выставляли вазу в тамбуре или в другом месте, оптовики, завидев ее, подходили к вагону.

В торговых хлопотах Саше и Мише было не до пассажиров. Вагон подметался за весь путь, может, раз, о мытье пола и не заикаюсь. Туалет забывали открывать после станций. Титан то работал, то не работал. Но во всем остальном было, как в песенке Утесова: «Все хорошо, прекрасная маркиза...». В нашем случае, с вежливой, широкой улыбкой: «Как вам угодно, лишь бы вам было хорошо!»

А вот хорошо-то и не было. Было неспокойно, хлопотно, и почему-то очень хотелось строгости. И когда уже в поезде, идущем в Советскую Гавань, при посадке в вагон услышала резкое: «Все садятся на указанные места», - облегченно вздохнула: бог с ней, свободой, лишь бы в вагоне был порядок.

Т. МЕДВЕДЕВА. г. Советская Гавань.