"Они сделают все, чтобы стать первыми"

Настало время написать про Владимира Михалева. Юбилей Комсомольска, конечно же, не является причиной для этого, но как повод - вполне подходящий. Можно заломить даже более круто: не будь Михалев мэром, не было бы такого юбилея. В любом случае он был бы иным.

Ну, кто помнит, как проходило 60-летие этого города в 1992 году или 65-летие в 1997 году? А ведь тоже были не слабые даты. Правда, город тогда стонал. Крупнейшие заводы - гордость страны - тысячами выбрасывали безработных на улицу, как при паршивом кризисе какого-нибудь загнивающего капиталиста. А кто удержался в цехах, тот по году не видел зарплаты. Если судить по сегодняшней патриотической логике Михалева, то как раз тогда требовался особый мобилизующий праздник. Но Михалев тогда еще не был настоящим Михалевым.

Это сейчас в Комсомольске отдают честь его фамилии, не говоря о народном переполохе при личном лицезрении мэра. Это сейчас его боятся и уважают, доверяют и костерят. Это сейчас он глыба - весомая, зримая, отесанная, как в скульптурной группе на амурском берегу. Но у той группы первостроителей помимо лопаты есть еще и ружье - если внимательно присмотреться. Так что будем помнить и об этих родных комсомольчанам атрибутах.

Кстати, Михалев-то не наш. Не коренной дальневосточник. Его родина - Талды-Курганская область бывшей Казахской ССР. А в Комсомольске он два десятка лет. Ну, да ладно - не станем цепляться к цензу оседлости. В этом городе все, наверно, приезжие. А считают себя коренными. Суть не в сроке. Суть в характере. Скажем, что бы сделали волгари или московитяне, получив от самого президента указующий документ типа «Отдайте завод!»? Все, что угодно, но до дальневосточного упорства никогда не дошли бы.

В столичных ведомствах не зря кривят рты или соответственно выражаются всего лишь при именах наших ходоков от правительства края или от Комсомольска. С нами же нельзя строить нормальные «рыночные» отношения. Когда года два назад директор российского агентства по судостроению приехал в Комсомольск посмотреть на развалины судостроительного завода, чтобы доложить об этом в верхах, ему и следовало показать руины. А Михалев показал живое работоспособное предприятие. У них там в столице уже решено было, кому отдать перспективный контракт по судостроению, а он взбаламутил чистую гладь их выгоды. Им этот город как кость в горле при каждом очередном выгодном контракте. Поэтому если Михалев говорит, что заводские директора научились бороться и отстаивать свои позиции, то эта оценка не на вес золота, а на вес контрактов.

Правда, он всегда может признаться, как почти всех директоров крупных предприятий пришлось постепенно менять. Что было в этом много и объективного, и субъективного. Что человек он весьма ревностный. И цепкий. Будьте уверены, Михалев не забудет и не бросит, если уцепится за что-то или за кого-то. Впрочем, это отнюдь не индивидуальная черта характера. И не лучшая. Скорее - некий принцип нашей власти переходного периода. Когда нет весомой системы противовесов. Когда команда не готовится и не растет вместе с лидером, а подбирается. Сильным лидерам это дает возможность не опасаться большого предательства или крупного провала. Иными словами, хорошо быть королем среди пешек. Но Михалев еще не король. И его команда еще сплошь из разных фигур на черно-белом пространстве его власти.

Михалева легко писать черной краской. Задавил, дескать, демократию... Задушил, дескать, свободу... Любимый его аргумент: «Если все станут богатыми, то кто будет неграми? У нас же не Америка». Увидев норвежский 520-летний дом, он делает русские выводы о накоплении национальных богатств: «А мы огромный потенциал страны просто растащили и растоптали». Ну, и кому такое понравится?!

Михалева легко писать и белой краской. За плечами завод и управленческий опыт. За плечами в достатке губернаторской поддержки. За плечами одиннадцать лет бессменной власти в одном городе. Ему легко говорить при таком сроке об эволюции отношений. Ему хватило времени отработать свою систему воспитания руководителей. Да, это чревато - передовериться. Да, это неприятно - проходить через этап безответственности. Зато сейчас в городе плеяда самостоятельных руководителей. Зато сейчас город на собственном бюджете. Зато сейчас у его экономики весьма приличные темпы роста. И любимый аргумент Михалева: «Мы сделаем так, чтобы быть первыми. У нас будут самые лучшие самолеты, самые лучшие подлодки, самая лучшая сталь. У нас будет самый лучший город». Ну, и кто поверит в такой «коммунизм» в отдельно взятом городе?!

А вот переходные (от черного к белому) оттенки гораздо ярче в личности Михалева. Говорят, хорошо ему - полправительства края работает на этот город во главе с губернатором. И это так, потому что это самый «военный» город в стране. И хотя его «оборонка» не входит в муниципальное управление, так ведь и не отгородишься забором от людей. Но есть сугубо муниципальные сферы, куда губернаторская рать не дотягивает руки. Возьмем жилищно-коммунальное хозяйство. Во-первых: комсомольчане почему-то не ложатся на рельсы и не шлют жалобы. Во-вторых: когда все муниципалы из кожи вон лезли создать службы заказчика, то Михалеву позволялось идти своим путем - не создавать. И

в-третьих: в последние годы муниципалам настойчиво советуют ехать к комсомольчанам за опытом, например, экономии за счет установки счетчиков, за опытом отношений с домовыми комитетами, за опытом благоустройства дворов.

Неужели это возможно - ростки «коммунизма» в отдельно взятой сфере отдельно взятого города? Нет, невозможно. Для других мэров. Но и Михалев далеко не коммунальный гений, чтобы исправлять всероссийские глупости. Просто в бытность зампреда Комсомольского горисполкома в 1987-1991 годах у него была возможность объездить всю столицу, и, став мэром, знал, что надо делать с этим хозяйством. По-своему делать. Не споря, скажем, с губернатором, а предлагая свои подходы. Не творя революций или реформ, а убеждая муниципальных начальников. При этом не всегда мэр должен быть впереди на белом коне. Это принцип. Чтобы в рот не заглядывали. Да и полезнее поправлять, чем за всех работать.

Подобное он сделал и с образованием, переведя школы на самостоятельный баланс (хозяйствование) за два года до того, как это пошло по стране.

Когда много подобных примеров собирается вместе, то рисуется облик монстра. За всех он думает, за всех решает. У Михалева мозги и впрямь своеобразны - хотя бы с идеей технополиса. Кстати, это плод коллективной мысли. Но кто в 1995 году верил в это? Однако была первая польза: все предприятия средних масштабов впервые в жизни нарисовали бизнес-планы. Вторая - под технополис получена первая сотня миллионов рублей федеральных денег. По этой программе производятся электроды, аккумуляторы, телевизоры, гнутый профиль и т.д. Теперь ходит идея наукограда. Однако у нас многие мэры, скажем так, с царем в голове. Но почему им далеко до Михалева? Разница в одной букве - между прожектами и проектами?

Спроси сегодня, что такое муниципальная власть, - ответа не будет. Ей сброшено все, что не по нутру другим уровням власти. А деньги под функции давать не хочется. А юридические права давать - страшно. Вот и приходится, где уговорами, где на страхе, варить супы из топора. Так ведь этот город подобрал под себя уйму собственности, сделав муниципальными даже кое-какие заводы и получая от этого денежки. Ему было что подбирать.

С другой стороны, чем берет комсомольский мэр? Кругозором? Системой? Или практикой горкома партии? Скорее всего, этой старой испытанной практикой. А разве другая есть? Экономических вожжей для управления в муниципальной власти предусмотрено очень мало. Налоговый пряник обкусан. Как рулить? Когда Михалев идет в коллективы и говорит с людьми - это из старой практики. Если он говорит: нет денег! - его понимают. Люди злятся, когда их обманывают. Когда он рулит и думой, и администрацией города - это тоже из старой практики. Было иначе, и был бардак. Жесткая рука - это тоже старая практика. Правда, сдобренная понятными правилами игры. Во всем этом есть грань: между разумностью, логикой и эмоциями. Кстати, а Михалев еще не срывал голосовые связки?

Есть одна неувязка: если этот человек так силен, так опытен на сложном поприще чиновничества, то почему он не растет? Многих других, которые послабее, но все-таки перспективные, губернатор без разговоров брал «на вырост» в краевую власть. Может быть, комсомольский мэр слишком строптив? Да нет же. Еще года полтора назад его уговорили было на должность первого вице-губернатора по экономике. Но разговоры прошли волной и быстро стихли после публичного заявления Михалева, что Комсомольск он не оставит. И не понять, то ли жалеть об этом, то ли радоваться?

Одно ясно, этот человек и город нашли друг друга, что случается довольно редко в истории власти. И нынешний юбилей города - как рубеж, как смотрины возможностей. Была тяжелейшая задача - сохранить потенциал города. И люди, сплоченные вожаком, смогли это. Была сложнейшая цель - подняться с колен после чудовищного падения. И люди поднялись. Возникла новая цель - после десятилетнего распятия собственной страны и собственной истории возродить мобилизующий вкус к патриотизму. Смотрите, вот люди - первостроители, им было намного труднее, но они построили город, заводы и свою жизнь. Разве современники хуже, слабее? Нет. Они еще покажут себя. Говорят, нынче на майские праздники комсомольчане восемнадцать минут шли самостийной колонной к мемориалу, как на былых демонстрациях. А еще в этом городе на месте, где тридцать лет был пустырь, заложили нынче яблоневый сад. Хватит сопли мотать на кулак - надо работать. Впрочем, это не мое резюме, а Владимира Михалева. Каждому пессимисту...

Раиса ЦЕЛОБАНОВА.